Между двумя революциями

Как следствие научно-технической революции, цель общества стали видеть в постоянном увеличении производства и потребления. Человек превратился в некую приставку к машине — как производитель, либо как потребитель продукции. Воспитание стало ненужным; ученика достаточно загрузить информацией, на основе которой он сам придёт к правильным выводам.

Преклонение перед количеством – будь то деньги или информация, которую, в итоге, можно «переработать» в те же деньги, — привело к новой революции. Машины занимают место человека, который фактически стал излишним.

Интересно, что о замене человека роботами писал ещё сам изобретатель этого термина – К. Чапек. Действительно, в качестве приставки к машине, человек неминуемо проиграет более совершенным устройствам, обладающим большей памятью и быстротой обработки информации. К тому же механизмы лишены людских недостатков: они не устают, не отвлекаются и не болеют, им не нужны ни отпуска, ни пенсионные пособия.

Однако исследователи мозга всё же считают человека самой сложной системой во Вселенной. Число степеней свободы мозговых нейронов оказалось равно числу с количеством нулей, которые могли бы составить ленту в 9,5 млн км (2). Но выяснилось, что процесс достижения результата освобождает систему от излишних степеней свободы. Так спортсмен не замечает происходящее на стадионе: его мозг просто не пропускает в сознание то, что не связано с предстоящим стартом.
Но всё же человек использует лишь малую толику своих возможностей. Почему?

По видимому, причина в том, что «мы используем мозг не по назначению — для выживания и других очень примитивных целей» (1). Так происходит, к примеру, при вождении автомобиля, выполнении рутинной офисной работы и др.
Действительно, такое применение нашего мозга напоминает заколачивание гвоздей микроскопом, хотя другие инструменты, например, обычный молоток, сделают это гораздо эффективней.

Отсюда и мнение, что «искусственный интеллект становится лучше и умнее нас, он может оперировать большим объемом информации» (1).

Для чего же нам нужен такой мозг?

Технологии постепенно забирают у нас ни только рабочие места, но и необходимость думать. Системы, способные все рассчитать, становятся невероятно эффективными, а люди скатываются в состояние легкой дебилизации. Современные сумасшедшие перестали производить структурированный бред — их мозг разучился это делать. То есть, проблема не в технологиях и искусственном интеллекте, а в том, что мы должны сохранить мышление (1).

Сохранить мышление – ради чего? Ведь в любой практической деятельности «искусственный интеллект» превзойдёт человека. Но не во всём. На самом деле Природа создала нас в корне отличными от электронных устройств, которым не втолковать, что хорошо, а что — плохо. Наши чувства, красоту и любовь нельзя описать языком цифр. А если бы разум подчинялся лишь логике, то человек уподобился бы ослу (названному по имени французского философа XIV века Буридана), который умирает от голода, не в силах выбрать между равными стогами сена.

В человеческом языке слов в квинтиллион (10 в 18 степени ) раз меньше, чем схожих, бессмысленных комбинаций букв. Каким-то неизвестным образом разум мгновенно находит нужные слова и отличает «механический» перевод от настоящего. Так, когда президент Картер закончил своё обращение к полякам словами «наши тела и души с вами», обученный в США специалист перевёл «тела», как «трупы», вызвав смешки. Остаётся загадкой, как ребёнок овладевает таким сложным языком, которому его никто не учит: чтобы слушать и запоминать, ему понадобилось бы лет сто.

Процесс мышления непонятен, но никто не считает его ни случайным, ни механическим. Поэтому мы не ждем, что сорока, стуча клювом по клавишам, напечатает роман Толстого.

Мышление и мозг

Возможности мозга определяет не объём, больший у древнего человека, чем у современника, а количество и качество связей. В мозге новорожденного их совсем немного, а к десяти месяцам становится в несколько раз больше, чем у взрослого. Далее количество связей уменьшается: мозг утрачивает невостребованный потенциал (3).

Неизвестно, чем занимается большая часть мозга, в том числе, основное структурное отличие нашего мозга от обезьяньего – огромный префронтальный неокортекс. На сегодняшний день можно только догадываться, что важнейшей особенностью сознания является его направленность на взаимодействие с другими. А дополнительные структуры человеческого мозга понадобятся, для расширения восприятия единой квантовой действительности.

Так, испытуемому с интервалом в две секунды показывают 200 женских лиц, которым он ставит оценку привлекательности от нуля до восьми. Затем повторяют показ, на этот раз с его и групповой оценкой, выдуманной экспериментаторами. Эксперимент повторяют, солгав, что результаты утеряны. При этом включается эффективнейшее устройство, которое безошибочно фиксирует каждое лицо и обе оценки, бессознательно корректируя собственную оценку в сторону групповой. То есть, мы неосознанно склоняемся к мнению группы, и ради этого объём памяти становится фактически безграничен. О чём всё это говорит?

Дело в том, что «мышление произошло из сложных социальных взаимодействий внутри стаи, корковые отделы мозга развивались, благодаря способности организовывать большие социальные общности и учитывать взаимосвязи» (1). Появление свойств, позволяющих расширено воспринимать действительность, свидетельствует о раскрывающихся перед нами возможностях развития человека будущего. То есть, «фундаментальная проблема заключается не в том, что нас победит искусственный интеллект, а в том, какую функцию в новом мире будет нести человечество» (1).

Из множества картинок, описывающих реальность – единый квантовый мир, мы воспринимаем только одну (4). Поэтому человек видит лишь работу отдельных сил, а в событиях — случайность. Не зная законов Природы, он движется наугад, методом проб и ошибок.

Неужели «у нас нет возможности познания мира за пределами границ, в которых мы его видим» (1). Так ли это?

Загадка сознания

В 1906 году на ярмарке в Плимуте (Англия) 800 человек пытались оценить вес туши забитого и разделанного быка. Никто не угадал. Зато среднее значение всех оценок отличалось лишь на один фунт от истинного веса, 1198 фунтов (5). Возможность понять столь странный результат появилась много позже.

Известно, что предметы теряют привычные контуры при сильном увеличении (под микроскопом, например), превращаясь в молекулы и атомы. Но далее различить частицы всё труднее: они сливаются в нечто целое. То, что кажется нам отдельным, дискретным объектом, на субатомном уровне оказывается фрагментом в цельной и нераздельной сети взаимосвязей (6). Это единое связное целое и есть непривычный и загадочный квантовый мир.

Считалось, что этот мир существует сам по себе. Но вот физики стали обсуждать роль сознания наблюдателя: глаза, нервы и мозг состоят из частиц, которые подчиняются законам квантовой механики. В тоже время, наше восприятие оперирует лишь привычными, «классическими» образами. То есть, окружающая реальность – многосторонняя квантовая, а восприятие – однозначное — наподобие лица, которое мы видим либо анфас, либо в профиль (7).

Дело в том, что наши ощущения — результат работы сознания, которое разделяет и изолирует друг от друга различные проекции квантового мира.

У каждого уникальный набор генов; вместе с воздействием воспитания и окружения они создают индивидуальные особенности восприятия. В итоге массовой потери информации каждому доступна лишь одна из множества “проекций”, которую он считает единственно достоверной реальностью.

Таким образом, наше восприятие подобно осколку зеркала, где отражается лишь крошечная часть действительности. Чтобы увидеть всю картину, нужно собрать фрагменты вместе; и чем их больше, тем картина яснее и ближе к реальности. Объединение создаёт сверхсознание, перед которым открываются альтернативы квантового мира. Теперь можно выбрать оптимальный путь, как происходит с фотонами в процессе фотосинтеза, переносящими энергию с почти стопроцентной эффективностью. Поэтому, соединяя вместе “проекции” – результаты интерпретации действительности в сознании каждого из участников, удаётся максимально приблизиться к истине: например, к весу быка.

А. Эйнштейн говорил, что «человек ощущает себя как нечто отдельное от остального мира, что является своего рода оптическим обманом в его сознании». Действительно, сегодня для нас природа и другие люди – лишь отстранённые внешние объекты. Но в квантовом мире я сам и всё остальное — неделимое целое, то есть, «весь мир внутри меня».

Для того, чтобы увидеть этот мир, существует психологическая практика расширения сознания («методика интегрального развития» — krugi.tv): если в группе создать добрые связи – отзывчивость и согласие, она превращается в единое сообщество – своего рода сверх-организм, со свойствами, присущими квантовой системе — сверх-сознанием и сверх-интуицией.

Таким образом «функция человека в новом мире» не состоит в развитии новых технологий и производств; всё это возьмёт на себя «искусственный интеллект». А человек сможет заняться, наконец, своей уникальной, и доступной только ему, работой – познанием единой реальности и её законов.

Сергей Белицкий

Библиография:

1. Курпатов А. Почему наш мозг проигрывает современным технологиям. [Электронный ресурс
https://snob.ru/selected/entry/122414?utm_source=facebook&utm_medium=social&utm_campaign=snob&utm_content=rss_news дата обращения 08.04.2017]

2. Анохин, П.К. Очерки по физиологии функциональных систем М.: Медицина1975; Узловые вопросы теории функциональной системы М.: Наука, 1980.

3. S. Strogatz. Drumbeats, in: Mind, Life and Universe: Conversations with Great Scientists of Our Time. p. 124. Edited by Lynn Margulis and Eduardo Punset. 2007 Chelsea Green Publishing Company, VT.

4. Менский, М. Б. Квантовая механика, сознание и мост между двумя культурами. Вопросы философии, 2004, № 6, 64–74.

5. Surowiecki, J. The Wisdom of Crowds, 2005, published by Anchor.

6. Capra, F. The web of life – a new synthesis of mind and matter. – London. Flamingo, 1997.

7. Менский М.Б. Интуиция и квантовый подход к теории сознания. Вопросы философии, 16.04.2015 г.